Катков А. Л. д.м.н., профессор, врач-нарколог, психотерапевт, вице-президент Профессиональной психотерапевтической лиги, г. Санкт-Петербург Время требует, чтобы мы отложили в сторону свой эгоцентризм и внимательно присмотрелись и к знахарям, и к психотерапевтам... Мир стал слишком мал для того, чтобы вмещать высокомерие. (Е. Фуллер Торрей «Обращение к открытым умам», 2003) Введение
Профессиональная психотерапия — чем дальше, тем вернее — развивается в условиях жесткой конкуренции. Игнорирование или недоучет данного обстоятельства самым негативным образом отражается и на качестве профильной помощи, которую получает население. Но так же — и на рынке труда специалистов-психотерапевтов
В самые последние десятилетие психотехнический рынок перегружен не только обилием психотерапевтических методов и методик, но в гораздо большей степени — существенно более простыми, агрессивно рекламируемыми и доступными для населения психотехнологиями. В основном это эзотерические, консультативные и тренинговые практики, многие из которых носят откровенно манипулятивный характер и отнюдь не способствуют формированию психологически здорового и устойчивого к стрессовым воздействиям общества. Такого рода психотехнологии реализуются парапрофессионалами (т. е. лицами без достаточной подготовки в области профессиональной психотерапии), четко ориентированными на особенности и актуальные потребности основной клиентской группы. Причем, по данным Скотта Миллера (2017) – директора Международного центра качества медицинской помощи (Министерство здравоохранения и социального развития США), весьма авторитетного и информированного специалиста – существует очень маленькая, или вообще не существует разницы между результатами работы профессиональных психотерапевтов, студентов и получивших минимальную подготовку парапрофессионалов.
И далее, по данным этого же специалиста, крайне тревожной для сферы профессиональной психотерапии выглядит тенденция существенного сокращения объема использования услуг, оказываемых профессиональными психотерапевтами. В последнее десятилетие здесь отмечается резкое падение данного показателя – на 35%. Одновременно объем услуг, оказываемых парапрофессионалами, увеличился на 60%. Объем используемых психотропных средств в этот же период времени увеличился на 75%. Основываясь на всех этих данных С. Миллер делает следующий неутешительный вывод: «Очевидно, что клиенты выбирают более легкие и более быстрые варианты улучшить свою жизнь... Никакого прогресса в результатах психотерапевтического лечения за последние 30 лет не наблюдалось, и это не прогресс, а вымирание профессии». И хотя приведенная здесь статистика касается региона Северной Америки, нельзя не признавать того очевидного факта, что в других регионах мира подобных масштабных исследований просто никто не проводил. Необходимо со всей серьезностью отнестись к сигналам того, что профессиональная психотерапия ощутимо проигрывает в конкуренции на рынке психотехнических технологий, и в еще большей степени — на общем рынке услуг, который включает и биологические виды помощи кризисным клиентам.
В связи со всем сказанным, продолжать и далее утверждать о неоспоримых преимуществах подходов и методов так называемой научной психотерапии в сравнении с разного рода магическими практиками - без попытки серьезного анализа того, а в чем, собственно, состоят эти преимущества — по крайней мере недальновидно и не профессионально.
Настоящее исследование предпринято, во-первых, с целью устранения данного неприемлемого дефицита. А во-вторых — с мыслью о том, что профессиональным психотерапевтам всегда есть чему поучиться у наших «коллег», очень хорошо понимающих, чего именно хотят от них клиенты, и по мере сил и способностей предоставляющих им желаемые виды помощи.
Общие сведения
«Психотехнический анализ есть весьма эффективный инструмент исследования процесса психологической помощи во всех его основных составляющих …. методологический «дом», с помощью которого можно путешествовать по широкому миру современной психотерапии …. средство осмысления психотерапевтического или консультативного опыта» (Ф.Е. Василюк, 1992, 1997).
Рабочей базой психотехнического анализа (ПА) являются его основные векторы и структурные единицы, выстраиваемые в общем контексте какого либо направления или модальности профессиональной психотерапии, консультирования. С этим же связаны и основные ограничения данного метода, которые необходимо учитывать при попытках сопоставления различных вариантов профессиональной помощи.
Компоненты ПА, так или иначе, представлены в методологических основаниях всех основных инструментов развития современной психотерапии, включая практику построение психотехнических теорий, клинико-психотерапевтического анализа; процедур интервизии, супервизии, балинтовских групп и проч.
Наиболее ценным аспектом ПА является возможность выяснения того, за счет каких именно технологических подходов достигается планируемый результат профессиональной помощи клиенту (пациенту), или, наоборот, вследствие каких именно технологических просчетов и ошибок такого результата получить не удается.
Информация, полученная таким образом и в должной степени усвоенная, в любом случае повышает эффективность психотерапии и консультирования.
С нашей точки зрения, такого рода информация, кроме того, способна прояснить и весьма актуальный вопрос о причинах распределения рынка психотехнических услуг РФ в пользу парапрофессионалов - магов, колдунов, целителей, знахарей, экстрасенсов и прочих - с весьма впечатляющим и растущим преимуществом (по нашим собственным и другим репрезентативным данным активностью данного сектора здесь охвачена большая часть нуждающегося в психологической и психотерапевтической помощи населения).
Ибо многочисленные попытки более или менее полного описания фабулы магических практик, предпринимаемых, в том числе этнографами, профессиональными психологами и психотерапевтами (не говоря уже о практически неконтролируемом потоке так называемых «первоисточников», проистекающем из многочисленных магических школ, тайных обществ, уже известных и вновь учреждаемых орденов, давно переставших быть издательской экзотикой) никак не объясняют феноменальный успех такого рода деятельности в РФ. Скорее - это следствие, а не причина повышенного интереса публики к оккультной тематике.
То же самое можно сказать и об исследованиях с выведением в главу « угла » регресса общественного сознания к его архаическим формам у населения постсоветских республик (например, А. Ф. Бондаренко «Народное целительство: психологический анализ феномена», 2012; Р. Д. Тукаев «От шамана к психотерапевту и обратно. Экспериментальное изучение модели болезни и терапии массового сознания. Структура, динамика, природа, 2012; и др.). Ситуация на момент начала 90-х годов, описываемая в упомянутых, безусловно глубоких и интересных исследованиях, и интерпретируемая соответствующим образом, в начале 2000-х приобрела уже явно иное качество. Однако волна магического новодела в этот период времени не только не пошла на убыль, но, наоборот, стала стремительно развивается с охватом уже и медийной сферы.
Здесь же следует сказать и о том, что отдельные темы и аспекты, касающиеся магических практик, которые с полным основанием можно причислить к фрагментам сравнительного психотехнического анализа, так же освещались в специальной литературе. К примеру, в уже процитированных статьях описанию универсальных («стыковочный сценарий» по Р.Д. Тукаеву) и суггестивных (А.Ф. Бондаренко) механизмов знахарства и целительства уделено значительное внимание. В статье С. В. Масловой «Психотерапия - возрожденный шаманизм или новый вид социальной экспертизы» (2012) проводится интересный и глубокий сравнительный анализ профессиональной и социальной метапозиции интересующих нас субъектов психотехнического рынка. Углубленное исследование некоторых ритуалов эзотерических практик с позиции трансперсональной психологии проведено В. В. Козловым и А. Ю. Марьиным в работе «Личность и сакральный ритуал: история и современность» (2013). Масштабное исследование психотерапевтического потенциала мистических практик с достаточно подробным описанием используемых психотехнологий и соответствующими комментариями было предпринято А. Г. Сафроновым в монографии «Психопрактики в мистических традициях от архаики до современности» (2008). И, пожалуй, наиболее близкий к идеологии настоящего исследования сравнительный анализ трех психотехнических направлений - древнего шаманизма, средневекового знахарства и современной психотерапии провел Е. Фуллер Торрей (2003). Однако, даже и в этой замечательной монографии, преисполненной уважения и понимания значимости различных аспектов гуманитарного опыта, обосновываются, в основном, лишь общие, универсальные механизмы используемых психотехнических подходов. А сравнительно высокая востребованность так называемых архаических практик объясняется культурологическими феноменами.
В то же время именно Фуллер Торрей в заключительных разделах своей работы вполне внятно сформулировал очень важный вопрос того, не выплескиваем ли мы нечто очень важное - то, что мы не в состоянии понять в силу рациональных ограничений - отказываясь признавать фактологическую обоснованность и, следовательно, легитимность этого, пусть архаического, но, тем не менее, регулярно воспроизводимого опыта.
Все вышесказанное, с нашей точки зрения, достаточно ясно указывает на то, что в попытках объективного исследования феномена такого беспрецедентного «перекоса» рынка психотехнологий с позиции дифференцированного психотехнического анализа магических практик в сравнении с психотехническими подходами, рекомендуемыми к использованию в авангардных психотерапевтических дискурсах, присутствует и новизна, и, как мы надеемся показать, перспектива. В том числе, и главным образом, перспектива развития профессиональной психотерапии, включая существенное расширение сектора потребителей специальных психотерапевтических технологий.
В этом, собственно, и заключается цель предпринятого исследования - продемонстрировать перспективу, конечно же, не возврата к архаическим формам психотерапии (а практически все серьезные исследователи, к текстам которых мы обращались, считают магические практики именно такой, архаической психотерапией), но формирования авангардного профессионального направления, полностью учитывающего специфику запроса населения на иррациональные формы помощи с одной стороны, и потенциал авангардной науки с возможностью креативного синтеза нормативных и «эзотерических» блоков такой помощи - с другой.
Общая методология исследования
Стержневым методом в нашем исследовании, как понятно из всего сказанного, являлся метод психотехнического анализа магических (так называемая «архаическая» психотерапия) и профессиональных (экспресс — психотерапия) практик.
В качестве вспомогательных методов использовались технические средства получения необходимой информации - библиографичесий анализ, полуструктурированное интервью, процедуры интервизии и супервизии, исследование (по возможности) катамнестических сведений по результатам проведенных сессий, анализ результатов анкетирования профессионалов - психотерапевтов, консультирующих психологов - практикующих синтез нормативных и трансформированных эзотерических блоков профессиональной помощи.
Основными векторами психотехнического анализа были: 1) анализ традиционной - т. е. «архаической» и авангардной психотехнических теорий, проясняющих генерацию основных и наиболее востребованных эффектов терапевтического воздействия в соответствующей стилистике; 2) сравнительный анализ структуры и содержания - макро-технологического, мета-технологического, структурно-технологического и трансперсонального, т. е. собственно «магического» - уровней терапевтической коммуникации применительно к рассматриваемым парапрофессиональным и профессиональным практикам.
Теоретическое обоснование основных фрагментов такой схемы психотехничекого анализа и ее практическая апробация проводилась нами в период разработки методологии экспресс - психотерапии (А.Л. Катков «Интегративная психотерапия: философское и научно - методологическое обоснование», 2013).
Основными единицами психотехнического анализа, соответственно, были: стержневые концепты анализируемых психотехнических теорий, а так же содержательные компоненты дифференцируемых уровней терапевтической - магической коммуникации.
Используемые материалы - это тексты с описанием магических и профессиональных практик (в данной статье цитируются лишь основные источники); результаты включенной супервизии магических практик, в том числе - дивинации - предсказания (9); результаты стандартной супервизии работы парапрофессионалов (7); результаты дистанционной супервизии видеоматериалов по работе парапрофессионалов (36); результаты полуструктурированного интервью с целителями различного направления, парпрофессионалами, специализирующимися в области предсказания (7); результаты стандартной супервизии с проведением процедуры психотехнического анализа в специальных группах профессионалов, практикующих синтез нормативных и эзотерических психотехнологий (28); результаты отсроченного психотехнического анализа собственной практики аналогичного содержания с возможностью получения полугодового катамнеза (21).
Статус настоящего исследовательского фрагмента - начальный этап общего проекта, предполагающего, в том числе, проведение углубленного статико-математического анализа в сравниваемых группах стандартной и комплексной (т. е. предусматривающей использование как нормативных, так и модифицированных эзотерических блоков) экспресс-психотерапии. Проведение такого анализа целесообразно при существенно большем объеме экспериментальных наблюдений. В то же время, уже имеющихся данных вполне достаточно для выполнения главной задачи настоящего исследовательского фрагмента.
Результаты исследования
По первому вектору психотехнического анализа, с нашей точки зрения, существенное значение для понимания общих механизмов генерации востребуемых терапевтических и иных «чудесных» эффектов имеют следующие концепты магического мировоззрения.
Главные тезисы основополагающих магических текстов таковы: 1) мир одушевлен, и во всех зримых проявлениях реальности присутствует доля квинтэссенции мирового духа; 2) мир, таким образом, объединен (разделен лишь условно) и все предметные проявления реальности - т. е. «вещи» - взаимодействуют по законам симпатии; 3) используя эти принципы симпатии - тайной взаимосвязи - можно добиться желаемого воздействия на процессы и состояния «вещей» - объектов реальности (гомеопатическая и контагеозная магия).
Данные тезисы уместно проиллюстрировать следующим фрагментом известного произведения Генриха Корнелиуса Агриппы «Оккультная философия», изданного в 1510 году: «Существует такая связь и постоянство в природе, что всякое высшее совершенство, распространяя свои лучи в определенной последовательности на все низшие вещи, растекается вплоть до последних и крайних, или проникает повсюду; так что вещи низшие взаимно доходят до высших… Если притронуться к малейшей вещи или ее оконечности, то все приходит в волнение таким образом, что при прикосновении в оконечности - это прикосновение дается или отражается в другой вещи, и что при волнении какой - нибудь вещи низшей волнуется так же и высшая вещь, которой она соответствует, как струны гитары, которые хорошо согласованы». И здесь же нельзя не сказать о, возможно, единственном достоверном и наиболее древнем послании родоначальника всей известной на сегодняшний день магической традиции - Гермеса Трисмегиста, известном под названием «Изумрудная скрижаль». Здесь сказано следующее: «То, что находится внизу, соответствует тому, что пребывает вверху; и то, что пребывает вверху, соответствует тому, что находится внизу, чтобы осуществить чудеса единой вещи …. И так все вещи произошли от Одного посредством Единого … Эта сущность есть сила всех сил: ибо она победит всякую тонкую вещь и проникнет во всякую твердую вещь… Так сотворен мир».
Современные последователи герметической традиции конкретизируют понятия «высшего совершенства» и « Единого» следующим образом: «Каждый человек создает в своем пространстве отдельную вселенную. Эти персональные вселенные соединены друг с другом общей духовной основой, предшествующей им всем. Безосновность вневременна и внепространственна. Ее имя - Непроявленное. Любая магия - большая или малая - это прямое общение с Непроявленным. Оно осуществляется через математическую точку, которая есть Вездесущее. Открытие этой точки есть общение с Божественным и возможность влиять сознанию одной вселенной на сознание другой» (Дональд Тайсон, «Магия Нового Века», 2009).
Способ открытия этой столь важной в магической концепции точки Непроявленного известен почти со времен Гермеса Трисмегиста благодаря гению Патанджали - изобретателю санскрита, аюрведы и йоги. Вот его рецепт: «Высшие или низшие сиддхи (или силы) могут быть приобретены от рождения, или достигаются за счет приема зелий, произнесения слов силы (мантр), сильного стремления (тапаса), или медитации (самадхи). Практика и методы не являются истинной причиной переноса сознания, но служат для устранения препятствий, подобно приготовлению земледельцем пашни для сева. В результате этого опыта и медитации развиваются высшее слышание, зрение, осязание, интуитивное знание. Эти силы представляют препятствие к высшему духовному осязанию, но служат магическими силами в вещественных мирах. Когда - путем удаления помех и очищения всех оболочек - вся сумма знаний становится доступной, больше не остается ничего, что нужно сделать. Силы природы не имеют никакой власти над Я. Чистое духовное сознание удаляется в Единое» (Патанджали, Йога - сутра, около 1000 лет до н. э.). Другие, не столь авторитетные и внятно прописанные способы развития магических способностей лишь повторяют фрагменты этого универсального рецепта, с той разницей, что Патанджали считал развитие сверхспособностей скорее неизбежным злом, неким побочным продуктом, но не конечной целью соответствующей духовной практики. Что, конечно, является дополнительным поводом для выражения доверия этому удивительному автору.
Далее мы вернемся к тезисам современного и высокообразованного мага Дональда Тайсона лишь для того, чтобы констатировать генетическое родство этих тезисов со знаменитой фабулой «Бесед о самом главном» лауреата Нобелевской премии физика Дэвида Бома с Джидду Кришнамурти (самое главное, по мнению этих высокоодаренных людей, было и есть нахождения адекватного способа репрезентации и языка описания Непроявленного полюса реальности); а так же для того, чтобы обратить внимание вдумчивого читателя, что в этих тезисах весьма внятно звучит категория времени, точнее вневременности, откуда уже «рукой подать» до авангардных постулатов современной науки.
Главные тезисы, сближающие авангардные концепции мироустройства с вышеприведенными характеристиками магического мировоззрения, следующие: 1) объектно - закономерные характеристики актуальных планов реальности зависят от импульсной активности механизмов сознания - времени; 2) таким образом, существует принципиальная возможность репрезентации и измерения непроявленного полюса реальности в существующей системе кодифицированных научных знаний; 3) формирование ассоциированной эпистемологической платформы, использующей потенциал диалогизированного сознания и пластичной когнитивной оптики (т. е. возможностей репрезентации любых планов реальности с помощью инструмента пластичного импульса сознания - времени), влечет за собой снятие неадекватных ограничений в отношении предметной сферы науки, и далее - восстановление ресурсной целостности человека с перспективой существенного расширения горизонтов его бытия.
Данные основополагающие тезисы мы проиллюстрируем лишь тремя впечатляющими примерами. Артур Шопенгауэр еще в 1819 году в своем основополагающем труде «Мир, как воля и представление» высказал поразительно глубокие мысли о взаимозависимости категории времени (вневременности) с так называемыми магическими эффектами: «Влияние внешнего мира на реальную основу человеческого сознания совершается безвременно. Лишь вступая в область чувств и бодрствующего интеллекта, это влияние выражается в формах времени и пространства. Животный магнетизм, симпатическое лечение, второе зрение, духовидение и чудеса всякого рода - все это родственные явления, ветви одного ствола, дающие верное и неопровержимое свидетельство о связи существ. Основанной на порядке вещей совершенно другого рода, чем порядок природы, основанный на законах времени, пространства, причинности».
Роджер Пенроуз, лауреат Нобелевской премии по физике в своем известном произведении «Новый ум короля» по интересующей нас теме высказывается следующим образом: «В самом деле, есть нечто весьма странное в том, как время входит в наше сознательное восприятие. И я думаю, что для интерпретации этого феномена в наших традиционных представлениях может понадобиться совсем другая концепция. Сознание - это, в конце концов, единственное явление, согласно которому время «течет». Я полагаю, что после открытия Правильной квантово - гравитационной теории у нас появиться возможность описать с ее помощью феномен сознания. В этом случае все собирается. Появляется простота, ясность и единство». Рискнем, однако, предположить, что это с помощью расширенного понимания феномена сознания возможно появление Правильной квантово - гравитационной теории, а не наоборот. Однако для этого нужна подлинная революция в психологической науке, к чему, собственно, и подталкивает проведенный нами анализ.
К этому же — и следующая цитата из произведения Роберта Аллана Уилсона «Квантовая психология или как работа Вашего мозга программирует Вас и Ваш мир» (1990). В этом знаменательном труде Роберт А. Уилсон приводит описание теоремы Белла (Джон Белл, известный физик; год издания работы 1965), которое выглядит следующим образом: «Если некоторая объективная вселенная существует и уравнения квантовой механики структурно подобны (изоморфны), то некоторый вид нелокальной связи существует между двумя частицами, которые когда - либо входили в контакт». И далее Р. А. Уилсон комментирует содержание теоремы Белла: «Можем ли мы отличить теорему Белла от шаманизма и симпатической (гомеопатической, контагеозной) магии? Да, можем. И она, оказывается, совсем не такая странная и зловещая как магия. Она еще более странная и зловещая».
Попробуем отвлечься от излишне сгущенного, мрачноватого контекста этой цитаты и, в ключе всего вышесказанного, предположить, что вышеописанные нелокальные связи могут актуализироваться лишь в ситуации «вневременности», куда еще надо прийти при помощи управляемого пластичного импульса сознания - времени. А это не так уж и просто.
Тем не менее, главный тезис о возможности влияния на контурируемые объекты и сущности актуальных планов реальности за счет управляемого времени (целенаправленной модификации пластичного импульса сознания - времени) - это и есть подлинное имя «ребенка», которого так не хотел «выплескивать» из списка выдающихся цивилизационных достижений Е. Фуллер Торрей, и подлинный механизм практики, известный под названием «Магия».
Технологическая основа магических практик и их современная интерпретация
В данном подразделе мы на некоторых конкретных примерах проанализируем общий алгоритм наиболее распространенных магических практик и важные контексты, в которых они реализуются. Современная интерпретация этих единиц анализа конкретизирует и дает внятное представление о реализации сущностных механизмов, описанных в предыдущем подразделе.
Итак, по мнению выдающегося эксперта в сфере магических практик Жерара Д' Анкосса, более известного под псевдонимом Папюс, на природу можно воздействовать трояким образом: 1) физически - изменяя конфигурацию какого - либо объекта путем приложения к нему известных физических сил (механических, электромагнитных и прочих); физиологически - воздействуя на биологию или структуру объекта так же механически, либо за счет известных химических агентов; 3) психически - воздействуя не на биологию или структуру объекта, а на управляющие ими сущности. Таким образом специфика магического воздействия, по мнению Папюса, состоит в использовании соответствующим образом мобилизованной и подготовленной психической силы человека (Жерар Д'Анкосс (Папюс), 1898).
Однако, что это за «особая психическая сила сила» и при каких условиях проявляются эти самые сущности, и, тем более, появляются возможности воздействия на них в нужном направлении - все эти «неудобные» вопросы остаются без конкретных исчерпывающих ответов не только у Папюса и других адептов традиционных магических практик, но и у кумиров авангардной психологии, оперирующих понятиями «архетипы», «коллективное бессознательное» и т. п. (у Р.Д. Тукаева в уже процитированной статье присутствует такая знаменательная фраза, заслуживающая всяческого уважения: «Кто бы разъяснил, что такое коллективное бессознательное, где оно располагается…?»).
С позиции главных тезисов авангардной науки, приведенных в начале предыдущего подраздела, «управляющие сущности» - есть вполне закономерные характеристики обновленного в изменившихся форматах импульса сознания-времени (отличного от параметров стандартного бодрствующего режима активности) актуального плана реальности. В ходе чего претерпевает изменения - воспринимаемые, безусловно, как драматические - и субъективный субстатус этой объемной реальности, «прирастая» такой категорией, которую, при желании, можно назвать «духом», статус так называемой объективной реальности, приобретающий новые границы, и, конечно, статус потенциального - непроявленного, выплескивающий некоторые из своих, теперь уже вполне измеряемых характеристик в обновленные форматы объемной реальности.
Понятно, что данная пластичная конфигурация и логика темпоральной динамики актуальных планов объемной реальности дает некоторые основания считать эту, отнюдь не ассоциируемую с осознаваемым ядром «Я», обновленную характеристику субъективного статуса реальности «законным представителем» потенциального - непроявленного полюса этой сложно организованной структуры и выстраивать с этим представителем особые отношения. Что, собственно, и является технологической основой наиболее распространенных магических практик.
Что касается «особых психических сил», необходимых для контакта с управляющими сущностями, генез проявления которых теперь понятен, то вполне внятные представления об этом сформулировал Роберт Джонсон в монографии «Сны , воображение, внутренняя работа», изданной в 1986 году. В частности, внутренней работой Р. Джонсон называет «.., усилия, благодаря которым мы достигаем более глубоких слоев сознания … некоторый испытанный способ, который дает возможность соприкоснуться с лежащим за пределами сознания внутренним миром». Специфику этих усилий Джонсон обозначает термином «активное воображение», понимаемого, как особый способ применения силы воображения для развития действенной связи между сознанием субъекта и внесознательными инстанциями. При этом автором подчеркивается такая особенность состояния субъекта, как возможность обращения к воображаемым сущностям и вступления с ними в активный диалог, предполагающий спонтанные, а не программируемые реплики таких вот «воображаемых» собеседников. Подобные характеристики состояния субъекта и особенностей контакта наталкивают на мысль о том, что сам по себе термин «воображение» в данном контексте не совсем адекватен, но, по видимому, стоит согласится с автором, что здесь важны именно качественные характеристики рассматриваемого феномена, а не его абстрактное обозначение.
Модифицированный, с учетом главных тезисов предыдущего раздела, общий алгоритм использования техники активного воображения (АВ) в магической модели психотерапии выглядит следующим образом.
Установочные позиции: 1) осознанное понимание и принятие общей концепции объемной реальности лицом, намеревающимся использовать технологию АВ (т. е. обретение ресурсного состояния знания - веры); 2) понимание и принятие механизма воздействия мыслеобразов, генерируемых и используемых в практике АВ, как языка глубинного общения двух основополагающих статусов объемной реальности — потенциального-непроявленного и субъективного.
Подготовительные позиции: 3) наличие достаточной подготовки у специалиста в сфере реализации необходимых компонентов технологии АВ, используемых в собственно магических практиках (магического перевоплощения, яркой и стойкой визуализации, концентрации, диалогизированного сознания); 4) наличие специальных условий для реализации практики активного воображения (интерьер, специальный дизайн, храмовая тишина и другое); 5) наличие определенного ритуала в подготовке сеанса АВ, призванного облегчить развитие феномена диалогизированного сознания у специалиста, реализующего соответствующую технологию; 6) наличие определенного терапевтического контекста и обстоятельств, аргументирующих использование данной технологии.
Функциональные позиции: 7) наличие четко сформулированной идеи того , чего необходимо достичь с использованием АВ; 8) адресность посыла - необходимо четко представлять кому и во имя кого направляется соответствующий сигнал; 9) послание АВ должно быть сконструировано и представлено ярко, убедительно, соответствующий мыслеобраз, по возможности, должен быть выстроен безупречно; 10) само послание должно отправляться генерированным, в ходе реализации практики активного воображения, сущностям, с пониманием того, что последние представляют полюс потенциального - непроявленного статуса объемной реальности.
Статусные позиции: 11) субъект, реализующий технологию АВ, должен находиться в состоянии измененного сознания с характеристиками тотальной гиперпластики, внешними и внутренними характеристиками креативного транса; данное состояние можно еще обозначаться как «медленное бодрствование» с вполне определенными характеристиками нейрофизиологической активности мозговых структур. Персональные позиции: 12) в практику АВ - в классическом магическом варианте - вовлекается лишь субъект, реализующий соответствующий ритуал; другие возможные комбинации: в практику АВ вовлекается как специалист так и клиент, только клиент, только специалист, но клиент знает или догадывается о совершаемых манипуляциях; при этом лишь первый, классический вариант, когда в практику АВ вовлекается только подготовленный специалист, а клиент, в отношении которого реализуется соответствующий ритуал, ничего не знает и не догадывается об этих действиях, можно считать собственно магическим уровнем коммуникации.
Содержательные позиции: 13) феномен активного воображения, как понятно из всего сказанного, в содержательном плане выходит за рамки обозначения одноименной психологической функции достаточно далеко и включает возможность генерации таких «магических» способностей как ясновидение, яснослышание, яснознание и прочие; 14) по видимому, следует говорить о нескольких возможных вариантах презентации феномена АВ: вариант, когда идентификационные границы осознаваемой личности в ходе формирования диалогизированного сознания у субъекта остаются достаточно устойчивыми и «чудесные» свойства адресуются к генерируемой сущности «духа» (в этой связи можно привести потрясающие по скромности признания истинных чудотворцев и пророков, когда они заявляют о том, что все чудеса творят вовсе не они, «но святой дух, пребывающий внутри них»); вариант, когда эти границы расширяются таким образом, что «вмещают» в себя магические свойства (« сиддхи» в описании Патанджали); вариант, когда для проявления чудодейственных духовных персонажей идентичность субъекта должна претерпеть драматические изменения (практика магического перевоплощения); 15) все вышеприведенные варианты обусловлены, в основном, лишь особенностями рефлексии лица, реализующего технику АВ, сущностная же основа феномена АВ представлена закономерными изменениями всех основных статусов - субъектного, объектного и потенциального-непроявленного - объемной реальности за счет генерации отличных от параметров стандартного бодрствования характеристик импульсной активности механизмов сознания - времени; 16) в практическом плане имеют значение три генерируемых мыслеобраза: сущности, представляющей потенциальный - непроявленный субстатус объемной реальности с четкой, стойкой и яркой визуализация того результата, который требуется получить за счет «магического» взаимодействия обновленных субстатусов объемной реальности; а так же еще один образ, «всплывающий» в ответ на внутренний запрос, в том числе в практиках дивинации-предсказания (яснознание, ясновидение, яснослышание).
Результирующие позиции: 17) генерируемые, таким образом, духи - сущности, события, диалоги могут быть достаточно неожиданными и включать в себя непредсказуемые, важные для последующего анализа детали; 18) степень активности трансформированных субстатусов реальности в реализации основной, чаще всего терапевтической цели зависит, в основном, от качества конкретной работы по формированию адресного послания АВ, а не от постижения какой - либо абстрактной идеи, наличия пассивных фантазий у специалиста или клиента.
Способы форсированного развития феномена активного воображения и последующего использования потенциала данного состояния, по результатам нашего анализа, составляют технологическую основу как традиционных оккультных (полный магический ритуал, создание искусственных духов, целительная магия, дифференцированные молитвенные практики, техники дивинации - предсказания), так и пользующегося большой популярностью магического новодела - квантового исцеления, трансформации с использованием альфа - сознания и пр. (Генрих Корнелиус Агриппа, 1510; О. Буше - Леклерк, 1879; Папюс, 1898; Д . Джонстоун, М. Пилкингтон, 1999; Д. Стазерленд, 2007; П. Данн, 2008; Д. Тайсон, 2009; Роберт Стоун, 2013; Фрэнк Кинслоу, 2013).
Так, например, Полный магический ритуал, который, по мысли наиболее уважаемых в рассматриваемом жанре авторов, представляет сердце магии, как минимум, содержит следующие компоненты АВ. На стадии подготовки важнейшим условием общего успеха ритуала является «... достижение магом высшего мастерства в создании ментальных образов, и, что еще более важно, он должен научится воспринимать их как реальность … после чего физическую сторону ритуала можно свести к минимуму или вообще отменить» ( Д. Тайсон, 2009).
Далее, в определенных разновидностях ритуала, уже на стадии реализации требуется следующее: «… Процедура центрирования заключается в визуализации трех осевой системы координат - магическим жезлом обозначается три линии: вертикальная, горизонтальная и поперечная - красного, синего и желтого цвета. Точка пересечения - сердце символизирует, что маг сосредотачивается на своем центральном положении во вселенной… Маг вращается вокруг своей оси или идет по кругу , создавая в магическом круге вихрь, который открывает точку «Я» в Непроявленном …. Далее он призывает изначальный свет Непроявленного, который заявляет о себе как чистое, белое сияние, либо как святой, пророк или Бог - в зависимости от особенностей ритуала и ожиданий мага. При осознании присутствия света Непроявленного ему необходимо как можно более четко сформулировать цель ритуала в своем сознании в виде ясного образа желаемого и соответствующей словесной формулы.
Далее маг реализует процедуру призывания (эвокация) или перевоплощения в иную сущность (инвокация) духов, имеющих отношение к цели ритуала … Магическая работа, начинающаяся после этого, представляет последовательность ритмических заклинаний, символических действий, сочетающихся со своеобразной пантомимой. Яркая визуализация целей достижения ритуала здесь играет первостепенную роль».
Еще один пример, который мы хотели бы здесь привести - это некоторые характеристики общего алгоритма другой, еще более востребованной в современном обществе, традиционной практики дивинации - гадания, почти полностью основанного на использовании компонентов АВ.
Здесь мы сошлемся на мнение Патрика Данна, известного специалиста в области современной магии: «Если воображение - один из основных навыков мага, то дивинация (пророчество, гадание) - это искусство приминения данного навыка во всей его полноте. Вселенная, разговаривая с нами, ведет диалог сама с собой. Дивинация - это просто ответ Вселенной на наши вопросы» (П. Данн, 2008).
В числе прочего, универсальный алгоритм практики дивинации содержит следующие компоненты АВ. На стадии предварительной подготовки: освоение и сободное оперирование ритуальной символикое (знаки, символы, узоры и пр.); освоение навыков быстрого вхождения в пророческий транс (проникновения за грань Непроявленного, со знанием дела описанного в известном романе Паоло Де Куэльяра «Алхимик»: «Я знаю, как бросить прутики, чтобы с их помощью проникать туда, где все про всех написано. А уж оказавшись там, я читаю прошлое и прозреваю будущее»); формирование следующего устойчивого комплекса: ритуал гадания, расширение горизонтов сознания и выход за граници Непроявленного, формирование и направление запроса в полюс Непроявленного, получение ответов в виде феноменов яснознания, ясновидения, яснослышания, пророческих сновидений.
Сама по себе процедура дивинации содержит следующие компоненты АВ: после выявления открытого и скрытого запроса на информацию (здесь, клиентов особенно впечатляют факты того, что они могут получить ответы и на те вопросы, которые не решились задать вслух) специалист по дивинации реализует внешний микро-ритуал собственно гадательной практики, выполняющий двоякую функцию: это, во первых, способ отвлечения фокуса активного внимания практика на соответствующую процедуру и символы; а, во вторых, это способ актуализации феномена АВ по принципу сформированной устойчивой связи. Глубинное содержание этого микро-ритуала почти всегда содержит моменты формулировки запросов и получения ответов в виде соответствующих феноменов АВ, если только эти ответы не были получены еще во время процедуры диагностики запроса у клиента (у хорошо подготовленных специалистов такое случается часто).
Примечательно, что сама по себе гадательная символика в фазе получения ответов играет подчиненную роль и трактуется этими подготовленными специалистами достаточно гибко, т. е. с учетом того, что в определенный момент пророческого транса перед ним «высвечиваются» какие-либо конкретные аспекты задействованной символики, в то время как другие, неактуальные, наоборот «уходят в тень». Ответы, что очень важно, оформляются в экологически выверенной форме, с учетом того, что при определенных обстоятельствах эти ответы имеют все шансы стать самореализующимися жизненными сценариями.
Далее, необходимо остановиться на важных контекстах, которые имеют отношение к магическим практикам и, главным образом, к обеспечению их эффективности. Ибо совершенно ясно, что отнюдь не идеально точное воспроизведение всех рекомендаций, изложенных в магических гримуарах, является гарантией успеха той или иной магической практики.
Известный христианский мистик, один из немногих глубоких и беспристрастных исследователей магических практик Артур Эдвард Уэйт так, например, отзывался о наиболее сложных и древних церемониальных ритуалах: «Я признаю, что даже внутри святая святых оккультизма есть свои секреты и тайны. Но даже если принять это во внимание, письменные церемониальные ритуалы представляются мне дешевой, скандальной, исковерканной и глупой пародией на истинную магию. И если хоть немного пощадить самолюбие толкователей этой чепухи, то это все равно, что превращать лунный свет в солнечный а воду в вино ….» (А. Э. Уэйт, «Церемониальная магия», 1912).
Но что же тогда есть «истинная магия» и какими контекстами задается превращение рутинных церемоний в рецепт чудесных и наиболее востребованных эффектов - некоторые ответы на эти вопросы дают нам выдержки как из традиционных, так и современных источников.
Так в «Книге сокровенной магии» Абра - Мелина (1458) по интересующим нас вопросам сказано буквально следующее: «Чтобы получить истинную магическую силу маг должен сначала воссоединиться с духовной сущностью - Святым Ангелом Хранителем, которая есть у каждого человека и истинную природу которой может объяснить только она сама. Благочестивые заверения и повторения составленных другими заклинаний бесполезны, если маг не достигнет собственной высшей духовной целостности и не получит возможности использовать силы, свойственные богам». В ключе всего сказанного, речь в этом пассаже идет о формировании устойчивого ресурсного состояния у специалиста в сфере магических практик, включающего навык диалогизированного сознания. Что, как раз, и предусматривается в технологиях АВ. С полным основанием - при наличии такого желания - можно обозначит это состояние как «присутствие духа», с той разницей, что о механизмах генерации этой сущности мы, все же, можем сказать несколько больше, чем Абра - Мелин более пятисот лет тому назад.
Другая, еще более убедительная иллюстрация этого же контекста дается в произведении Генриха Корнелиуса Агриппы «Естественная магия» (1523): «Именно такой силой воображения создается мощь заклинаний и переносит их на околдовываемую вещь, привязывает ее, направляя к той же цели, ради которой и произносятся заклинания. Инструмент заклинателя - дух очень чистый, гармоничный, пылкий и живой, который несет в себе движение, воздействие, значимость, составленные из этих строф, наполненные чувством и убеждающим смыслом. Таким образом, благодаря качеству духа, маги способны … творить чудеса».
И древние и современные источники указывают на значимость следующих контекстов, обеспечивающих действенность магических ритуалов: воображение; воля; вера; тайна. Наша интерпретация этих движущих сил магии заключается в том, что функциональная активность таких свойств практика, как тренированные воображение и воля должны обеспечивать: 1) генерацию, идентификацию и режим ресурсного диалога непроявляемых в других обстоятельствах (стандартные характеристики бодрствующего сознания) «представителей» измененных статусов реальности; 2) визуализацию и концентрацию на ключевых моментах сценария «чудесных» измененений в соответствиями с запросами клиента; 3) трансляцию этих терапевтических или иных сценариев в Непроявленный полюс объемной реальности с качеством адресного волевого импульса - актуальной программы необходимых изменений. Категория веры и тайны (помимо уже упомянутой ресурсной функции в отношении лица, реализующего магический ритуал), в психотехническом смысле, призваны обеспечивать: 4) полное принятие и утверждение на уровне внесознательных инстанций клиента общей идеи и программы терапевтических изменений; 5) сказочные контексты оформления ритуала (терапевтической сессии), скрытую возрастную регрессию и максимальную сенсибилизацию клиента к чудесным изменениям; 6) формирование первичного ресурсного состояния у клиента, сопровождающегося феноменом тотальной гиперпластики.
Таким образом, сама по себе фабула магического ритуала, без правильного и вполне профессионального оформления необходимого контекста, расписываемого в следующем разделе психотехнического анализа как параметры и содержательные компоненты соответствующих уровни магической коммуникации, не так уж и важна. Главное здесь, чтобы она не включала явно нелепых или неприемлемых деталей, вызывающих отторжение лица в отношении которого реализуется магическая практика. А еще лучше, если эти детали будут полностью соответствовать культурному мифу клиента.
По второму вектору психотехнического анализа магических практик, в качестве общих замечаний, следует отметить, что все супервизируемые случаи проводились в экспресс-режиме, т. е. проблема клиента решалась в ходе одной, максимум двух очных встреч (в трех случаях - заочных процедур, о которых клиенты не могли знать или догадываться). Далее, все очные процедуры проводились с клиентами, ориентированными на иррациональные формы экспресс-помощи, в частности на помощь именно того практика, которого ему «рекомендовали». Таким образом, практически во всех этих случаях имело место почти полное совпадение запроса и характера оказываемой помощи, а так же - достаточно высокий уровень исходного доверия клиента к лицу, реализующему соответствующий вид помощи.
Все вышесказанное, как это следует из вышеприведенных фактов и выборочного контент-анализа профильной рекламной продукции, свидетельствует о том, что так называемые парапрофессионалы уделяют серьезное внимание как изучению, так и активному формированию рынка реализуемых ими психотехнологий (т. е. работе над характером и объемом потребительского спроса, активным распространением персональной рекламы по всем возможным каналам, подбору заранее мотивированных клиентов). Здесь же необходимо сказать и о том, что по этому общему компоненту - по еще не окончательным результатам выборочного анализа - профессиональные психотерапевты и консультирующие психологи серьезно проигрывают своим конкурентам, без каких-либо тенденций к перелому ситуации.
Далее, в в качестве основных параметров рассматривались следующие дифференцируемые уровни терапевтической - магической коммуникации и их содержательные компоненты.
На макро-технологическом коммуникативном уровне анализировались такие содержательные компоненты, как степень соответствия компонентов процедуры супервизируемых магических практик дифференцированным механизмам ресурсной поддержки на этапах адаптивно-креативного цикла (подробное описание этапов данного цикла дается в четвертой главе уже процитированной монографии «Интегративная психотерапия; философское и научно-методологическое обоснование»; полноты функциональных блоков анализируемых практик - наличия этапов установления контакта, диагностического, определения технологической стратегии, собственно технологического , оценки достигнутого результата, завершения коммуникации; степень достижения основной цели макро-технологического уровня - повышение скорости и эффективности прохождения адаптивно-креативного цикла при ресурсной поддержке специалистом клиента на всех этапа данного цикла.
В отношении традиционных магических практик следует отметить действенность и особый акцент на реализацию начального механизма ресурсной поддержки прохождения кризисного варианта адаптивно - креативного цикла - преодоления состояния деморализации (по Дж. Франку), часто являющегося основным поводом обращения клиента за соответствующей помощью. Синдром деморализации - основное препятствие к формированию первичного ресурсного статуса у клиента - преодолевается здесь за счет оперативной трансформации антиресурсного состояния неопределенности и тревоги на состояние полной определенности и надежды в результате постановки так называемого магического диагноза, и проговаривания перспективы почти моментального магического исцеления. Дальнейшие этапы - механизмы ресурсной поддержки (прояснение и коррекция значения того, что происходит с клиентом; актуализация подлинной проблемы; мобилизация ресурсов; компетенция в совладании - по Клаусу Гравэ), в силу всего сказанного, представлены либо в крайне усеченном, фрагментарном и, к тому же, искаженном виде. При этом, речь идет о процедуре постановки магических диагнозов «сглаза», «порчи», «негатива» и проч., вмещающих первые два механизма, и собственно магической практике (четвертый механизм). Что же касается третьего механизма - актуализации ресурсов, то ресурсы внесознательных инстанций клиента используются здесь со всей возможной интенсивностью, но, обычно, без попыток переноса этого целебного опыта в проекцию будущего клиента.
В отношении практики дивинации-гадания, предсказания, следует говорить лишь о реализации начального механизма ресурсной поддержки клиента, поскольку прохождения других этапов здесь не предусматривается. Однако и этого оказывается достаточным для преодоления признаков деморализации.
Таким образом, остается ответить всего на два вопроса: достаточно ли для существенного и долговременного улучшения состояния клиента, пусть излишне экзотической, но, в целом, эффективной борьбы с деморализацией? Чем лучше уже упомянутых магических диагнозов, например, такие изыски, как диагноз «невротической реакции или состояния вследствие затянувшегося межличностного конфликта у пациента с мозаичной структурой личности и признаками декомпенсации?
Утвердительный и в целом исчерпывающий ответ на первый вопрос давали такие признанные авторитеты в сфере профессиональной психотерапии, как Джером Франк и Жак Лакан, а так же Ш. Остед, показавший, в частности, что по результатам масштабного и во всех отношениях корректного анализа до 60% клиентов не приходят на вторую встречу к психотерапевту или консультанту, хотя таких встреч рекомендовано как минимум несколько. Но происходит это вовсе не потому, что клиенты разочарованы неумелой работой профессионалов, но как раз в силу того, что антиресурсное состояние деморализации уже в ходе первой встречи было успешно преодолено и этого оказалось достаточно для последующей и уже самостоятельной коррекции адаптационных сложностей.
Что касается второго вопроса, то простых ответов на него нет. С одной стороны - последний, более профессиональный диагноз не только указывает на причину адаптационного напряжения или расстройства, но и квалифицирует уровень расстройства, раскладывает его по возможным осям. Что в принципе способствует более дифференцированному подходу в терапии клиента. Однако самому клиенту этот второй диагноз, чаще всего, ни о чем не говорит и степень неопределенности в его состоянии не уменьшает. А если иметь ввиду ответ на первый вопрос, а так же допущение того, что первый - магический диагноз наилучшим образом вписывается в ожидания и личный миф клиента, то, по крайней мере, поводы для того, чтобы разубеждать клиента в ошибочности его представлений о причине имеющегося дискомфорта здесь найти трудно.
В отношении полноты этапов собственно терапевтической коммуникации следует отметить, что этап обсуждения технологической стратегии с клиентом в супервизируемых магических практиках полностью выпадал, а этап завершения коммуникации оформлялся в части случаев (около 40%) с более или менее явными намеками на формирование клиентской зависимости. В целом, можно сказать что в существенной части супервизируемых случаев (около 60%) этапы проходили недифференцированно, с наслоениями и повторами, что, на наш взгляд, ухудшало качество результата.
По итоговому параметру - оценки содействия в скорости прохождения кризисного варианта адаптивно - креативного цикла, можно говорить о том, практически во всех супервизируемых случаях, небезупречных с точки зрения устойчивости и экологического оформления достигнутого результата, используемые практики способствовали повышению скорости прохождения кризисного пика такого цикла и формированию первичного ресурсного состояния у клиента.
На мета-технологическом коммуникативном уровне проводился анализ полноты используемых на каждом этапе реализации магических практик метатехнологий; степень достижения главной цели мета-технологического уровня: перевода защитно-конфронтационной адаптационной стратегии внесознательных инстанций в синнергетическую с формированием тотальной гиперпластики у клиента, а так же формирование полноценного (т. е. «утвержденного» внесознательными инстанциями клиента) сценария желаемых изменений.
Результаты супервизорской оценки показывают, что наиболее выигрышной стороной успешных специалистов, действующих в сфере магических практик, является их устойчивый ресурсный статус и почти автоматизированный навык актуализации этого ресурсного состояния с качеством диалогизированного сознания при работе с клиентом. Таким образом, активность использования Я - техники, как основного мета-технологического способа приведения клиента в первичное ресурсное состояние с множественной гиперпластикой, здесь никаких сомнений не вызывает. То же самое можно сказать и о другой основополагающей конструктивисткой мета-технологии - формировании полноценного (т. е. оформленного в ключе личного мифа и «утвержденного» внесознательными инстанциями клиента) сценария.
Последовательное и активное использование этих базисных конструктивистких мета-технологий, собственно, и обеспечивает сверх-быстрый эффект магических практик, столь востребованный главными потребителями этого вида помощи. Что же касается дифференцированных диагностических мета-технологий, то, например, в практиках дивинации-гадания такие технологии выполняли важнейшую функциональную роль индикатора «горячо - холодно». На этапе установления контакта диагностические мета-технологии использовались практически во всех вариантах супервизируемых магических практик.
В отношении полноты и адекватности использования всего мета-технологического арсенала на дифференцированных этапах терапевтической (магической) коммуникации следует сказать, что в силу, как правило, «скомканного» - с профессиональных позиций - прохождения этапов супервизируемых сеансов магической практики, дать оценку по настоящему параметру было затруднительно.
По главному содержательному параметру исследуемого уровня - степени успешности в формировании синергетической стратегии внесознательных инстанций и форсированного развития состояния гиперпластики у клиента (с учетом и предварительной работы по адресной мотивации клиентов) практически все супервизируемые случаи были успешными.
На структурно-технологическом коммуникативном уровне проводился анализ полноты ассортимента и соответствия используемых магических техник личному мифу клиента, а так же высказанным на начальных этапах магической сессии пожеланиям клиентов; оценивалась степень достижения главной цели структурно-технологического уровня: степень совладание с заявленной проблемой и редукции дискомфортного состояния.
Здесь можно только лишь повторить, что в нашем случае имело место полное соответствие изначальных установок клиентов на оказание эзотеричекой помощи и характера реализуемой практики.
Собственно технический ассортимент такой помощи, имея ввиду и внешнюю активность парапрофессионалов, реализующих соответствующий блок магической практики , с нашей точки зрения был достаточно узким и сводился к воспроизведению некоего заученного ритуала и комментариям того, что происходит «на внутреннем плане».
В то же время эти комментарии, в основном, отражали ожидания клиента, высказанные ими ранее. А некоторые особенности динамики статуса пара профессионалов, фиксируемые в период проведения сессии, и материалы полуструктурированного интервью, полученных в части случаев, указывали на то, что реализуемая ими технология содержит базисные компоненты АВ.
Практически важным здесь представляется то, что клиенты, в ходе такой демонстрации и проговаривания визуализируемых парапрофессионалом изменений, находились в состоянии тотальной гиперпластики и почти всегда «видели» или чувствовали нечто аналогичное. Т. е. программа желаемых терапевтических изменений в каком-то смысле «работала». В конечном итоге, клиенты почти всегда получали именно то , что они хотели получить и в таком варианте, который и был для них наиболее приемлемым.
Что касается вопроса о достижении устойчивых и долгосрочных результатов, то по еще пока неподтвержденным данным полугодового катамнеза (необходимая статико-математическая обработка сравнительных результатов исследования будет проводиться лишь на следующем этапе) эффективность магических практик, используемых в отношении клиентов с расстройствами адаптации, по этим параметрам, по крайней мере, не уступает профессиональному крылу.
Наша интерпретация этого предварительного результата содержит, помимо прочего, и допущение того, что проверенная возможность получения «сверх-естественно эффективной» магической помощи в кризисной ситуации является фактором ресурсной поддержки клиента, если только этот фактор не используется с целью «привязывания» клиента к парапрофессионалу.
На собственно магическом коммуникативном уровне проводился анализ только одного содержательного параметра - степени реализация «чудесных» посланий у клиентов, которые не могли знать и догадываться об используемых в отношении них технологий дистанционного магического воздействия. При этом учитывались случаи только очной, отсроченной супервизии, поскольку телевизионные версии подобных «чудес» в расчет приниматься не могут.
Здесь сразу нужно сказать о том, что таких «проверенных» случая было только три, все они были связаны с исключительно тяжелым состоянием пациентов, в двух случаях сопровождающихся синдромами нарушенного сознания. Контрольная группа, в связи с явно недостаточным числом наблюдений, не была сформирована. Все клиенты получали интенсивную медикаментозную терапию.
В связи со всеми этими смущающими факторами, стойкое улучшение состояния клиентов данной группы (вопреки крайне пессимистическим врачебным прогнозам) не может быть однозначно интерпретированно как результат дистанционной магической практики. Что, конечно, не означает, такую же однозначную справедливость обратного вывода.
Но даже и в почти невероятном случае того, если бы количество наблюдений по этому единственному рассматриваемому параметру было достаточным, а контрольная группа была бы сформирована по правилам доказательной практики - в силу непроработанности такого концепта как «вещественность» промежуточного этапа магического воздействия полученные доказательства вряд ли были бы приняты научным сообществом.
В практической плоскости этот последний тезис означает только лишь то, что исследование всего комплекса вопросов, связанных с возможностью трансформации актуальных планов реальности за счет использования пластичных механизмов времени, требует не только масштабного и во всех отношениях обеспеченного научного проекта, но и достаточно глубокой ревизии собственно исследовательских подходов, технологий и их эпистемологического обеспечения.
Выводы
1.Проведенный психотехнический анализ магических практик продемонстрировал, что существующее распределение рынка психотехнологий РФ с весьма существенным и все более растущим перевесом парапрофессиональных практик обусловлено, в первую очередь, следующими обстоятельствами: 1) особенностью ресурсного запроса населения с приоритетами в сфере преодоления состояния деморализации и форсированного развития эмоциональных составляющих первичного ресурсного статуса (а не поэтапного развития адаптивных знаний, умений, навыков, на что, по факту, нацелены специалисты, оказывающие профессиональную психологическую и психотерапевтическую помощь); 2) феноменом преобладания так называемого «магического» сознания среди населения, которое в настоящее время уже в существенной степени является продуктом массированной и вполне профессиональной работы по формированию соответствующего рынка потребителей, проводимой в том числе и с масштабным вовлечением каналов СМИ; 3) высокой степенью соответствия общей идеологии, временных форматов и содержательных компонентов оказываемой в парапрофессиональном секторе психотехнической помощи запросам населения; 4) сравнительно высокой эффективностью этой помощи по наиболее значимым для основной группы населения параметрам.
2.Практически все доказательные эффекты магических практик могут быть воспроизведены в психотерапевтических технологиях и особенно в технологиях экспресс-психотерапии, причем их ассортимент может быть существенно расширен.
3.В то же время, по многим макро-технологическим, мета-технологическим и структурно-технологическим компонентам предоставляемая в пара-профессиональном секторе психотехническая помощь демонстрирует достаточно серьезные изъяны и может быть существенно улучшена.
4.Наиболее приемлемый вариант такого улучшения связан с глубокой проработкой вариантов комплексной экспресс-психотерапии, которая может включать как нормативные, так и модифицированные блоки «магического» психотехнического воздействия, адекватные для группы населения с признаками так называемого «магического сознания». Эффективность подобного подхода подтверждается результатами проведенной экспериментальной подготовки, последующего отсроченного анкетирования профессиональных психотерапевтов и консультирующих психологов, прошедших подготовку по разработанным «магическим» модулям экспресс-психотерапи, а так же выборочными результатами настоящего психотехнического анализа.
5.Соответствующая подготовка профессиональных психологов и психотерапевтов, в совокупности с осмысленным использованием специальных маркетинговых ходов по изменению структуры запроса населения на специализированную психотерапевтическую помощь, безусловно, будут способствовать постепенному развороту рынка психотехнологий в профессиональный полюс.
Литература
Абра-Мелин. Книга сокровенной магии. - 1458.
Бондаренко А.Ф. Народное целительство: психологический анализ феномена. - 2012.
Буше-Леклерк О. История гадания в античности. - 1879.
Василюк Ф Е. От психологической практики к психотехнической теории. - 1992.
Василюк Ф. Е. Психотехнический анализ психотерапевтического процесса. - 1997.
Генрих Корнелиус Агриппа. Оккультная философия. - 1510.
Генрих Корнелиус Агриппа. Естественная магия. - 1523.
Данн П. Магия эпохи постмодерна. - 2008.
Де Куэльяр П. Алхимик. - 1987.
Джонсон Р. Сны, воображение, внутренняя работа. - 1986.
Джонстоун Д. Пилкингтон М. Гаданния и предсказания. - 1999.
Дональд Тайсон. Магия Нового Века. - 2009.
Катков А.Л. Интегративная психотерапия, философское и научно - методологическое обоснование. - 2013.
Кинслоу Ф. Секрет мнгновенного исцеления. - 2013.
Козлов В.В., Марьин А.Ю. Личность и сакральный ритуал: история и современность. - 2013.
Кришнамурти Д. О самом главном (беседы с Дэвидом Бомом). - 1996.
Маслова С. В. Психотерапия - возрожденный шаманизм или новый вид социальной экспертизы. - 2012.
Папюс. Практическая магия. - 1898.
Патанджали. Йога-сутра. - около 1000 лет до н .э.
Пенроуз Р. Новый ум короля. - 1992.
Стазерленд Д. Предсказания. - 2007.
Стоун Р. Чудотворная сила. 2013.
Тайсон Д. Магия нового века. - 2009.
Тукаев Р. Д. От шамана к психотерапевту и обратно. Экспериментальное изучение модели болезни и терапии массового сознания. Структура, динамика, природа. - 2012.
Шопенгауэр А. Мир, как воля и представление. - 1819.
Уилсона Р. А. Квантовая психология или как работа Вашего мозга программирует Вас и Ваш мир. - 1990.
Уэйт А. Э. Церемониальная магия. - 1912.
Фуллер Торрей Е. Шаманизм, знахарство, психотерапия. - 2003.
Шопенгауэр А. Мир, как воля и представление. - 1819.